Алексей Левончик: Крымский мост пригодится украинцам, чтобы ездить на свою Кубань

Нужны ли деньги на революцию

Алексей Левончик считает, что при определении того, возможна ли революция, не стоит уходить из наличия денег: мол, мы только постфактум узнаем, сколько она стоила. Да, ресурсы могут быть нужны, например, для выплаты бастующим рабочим, но тогда возникает вопрос: какая часть из рабочих пойдет на забастовку честно, а какая — чтобы заработать выплаты? И даже если выплатить пособие 100 тысячам бастующих рабочих, в масштабах всей экономики это не так значительно.

Белорусская миллионерка Татьяна Зарецкая ранее говорила, что протесту для победы в 2020-м нужно было бы 150 миллионов долларов. Левончик, если бы такая сумма была, видит возможным распределить ее на подкуп силовиков: «Вы получите определенную сумму, если в какой-то нужный момент выключите телефон и уедете на дачу, чтобы сломать цепь передачи приказов». Но для этого нужен был переговорщик с силовиками на протестной стороне, чего не было в 2020 году. Тогда, говорит Левончик, революция «была безглавой, это был народный подъем, и Тихановская реагировала [на него], она не вела это».

«Есть богатые бизнесмены, которые втихаря поддерживают протестующих», — говорит Левончик, но при этом уточняет, что нет такого, чтобы кто-то мог «залить протест баблом». Тем не менее, отсутствие денежной поддержки, по мнению Алексея, не проблема, «если у тебя есть достаточно зрелое общество, готовое к переменам».

«Главное — не деньги. Главное — то, что общество решило, что для них право выбора важнее чарки и шкварки», — подчеркивает он.

Почему Nexta — -не СМИ, а белорусский протест в 2020-м выиграл

Соучредитель By_help рассказал, что учился в одном классе с Максимом Знаком. Вот как Левончик вспоминает адвоката и политзаключенного: «Макс абсолютно легко шел со всеми на контакт, был классный, поддерживал всех, когда нужно было. Случалось, прорывалось немного надменности, но, думаю, это был только налет».

Павялічыць

Алексей прокомментировал знаменитое высказывание Лукашенко, в котором тот желал украинцам мирного неба. По мнению Левончика, «Даже с точки зрения пропаганды это шизофрения». Но есть у такого посыла и рациональная сторона: «Это просто месседж на внутреннюю аудиторию, может даже месседж на Путина: мы же мирные люди, мы не будем вмешиваться в это».

Говоря о белорусских независимых медиа, Алексей считает, что к пропаганде они не приближались, но делает исключения: «Хартию» я СМИ не называю, но вот это — пропаганда, остальные — нет. Nexta? Это не СМИ, это — желтуха с очень большим охватом, что классно, потому что ей нужен очень большой охват». Но и такие ресурсы, как Nexta, должны существовать, говорит Левончик: «Это канал распространения информации, когда что-то происходит, Nexta занимался координацией протестов, насколько я понимаю».

Павялічыць

На вопрос, проиграл ли в 2020 году белорусский протест, Левончик отвечает отрицательно: «Он не взял власть, но нарушил социальный договор между Лукашенко и народом, так что в этом смысле он выиграл». Из этого следует, по мнению Алексея, что лукашенковской власти скоро придет конец: «Если идея победила, а идея победила, то у тебя нет поддержки у народа, а на штыках, как сказал Наполеон, можно делать все что угодно, только сидеть на них нельзя».

Русский язык как язык оккупантов

В ночь перед тем, как вышел выпуск интервью с Левончиком, на Крымском мосту произошел взрыв, из-за которого обрушились два его пролета. Интересно, что в беседе с Никитой Мелкозеровым Алексей отрицательно ответил на вопрос, будет ли Крымский мост разрушен за ближайший год, так как «он пригодится украинцам, чтобы ездить потом на свою Кубань».

Будущее Беларуси Алексей видит в двух путях: стать или Северо-Западным военным округом, или четвертой Балтийской Республикой, и Леончик выступает за второй путь. Он обосновывает это особенностями национального характера: «По ментальности мы куда ближе к балтам, тем же литовцам, чем к украинцам. Украинцы более взрывные и скорее прощают, а мы не обижаемся очевидно, но мы записываем».

Павялічыць

Высказался Левончик и о русском языке — он считает его в настоящий момент языком оккупантов, но с оговоркой: «Люди, владеющие этим языком как первым, не виноваты, что владеют языком оккупантов, потому что их правительство решило, что можно вторгнуться в соседнюю страну». Алексей сравнивает Британскую империю и Россию и вспоминает, что первая, когда в ней начались процессы распада, отчасти отпускала свои территории. Этим она отличается от России: «Россия свои территории, бывшие или сегодняшние, будет удерживать кровью или пытается вернуть кровью, как Украину». Поэтому английский язык, в отличие от русского, не считают языком оккупантов.

«Шедевр диверсии». Как могли организовать взрыв на Крымском мосту и чем он грозит

«У нас язык отобрали, так пусть хоть дети смогут на нем разговаривать». Как происходила белорусизация 1990-х

«Если россияне применят стратегическое ядерное оружие, от России ничего не останется». Американский аналитик описывает сценарии развития событий, Лукашенко он считает заложником, а не марионеткой

• 14
• 0
• 1
• 2
• 2
• 1
• 2
• 0